Данный отыгрышь прошу считать флешем...ибо было давно (и неправда) (с)
Август слушал девушку молча, тонкие, серые пальцы с грязными, обломанными ногтями лишь медленно перебирали четки, которые издавали мерное, успокаивающее потрескивание. Какой не осторожный мотылек, он норовит зачерпнуть в обе лапки по доброй пригоршне раскаленных углей, совершенно не думая о последствиях. Девушка двигалась по направлению к вампиру, вот она подошла близко, настолько близко, что стоящий за дверью телохранитель невольно дернулся и слегка приоткрыл дверь, но Август остался недвижим, лишь длинные пальцы с крупными узлами суставов, перебирали деревянные четки, серые, безжизненные камни глаз холодно оглядывали фигуру девушки, её шею, под мраморной кожей которой, в хрупких и тонких артериях пульсировала горячая кровь, голод вновь подал голос, теперь уже в нем не было того яростного напора, сейчас это был не разъяренный дракон, ржущий в клочья плоть и разум, это был старый, беззубый пес, который только и мог, что жалобно скулить. Легкая боль с области сердца, короткий укол и всё, более ничего, разум уже взял поводья в свои крепкие руки и более не желал их отпускать, Миерра боролся с голодом слишком хорошо и попытки девушки пробудить в нём жажду крови, рассыпались о толстую стену обжигающе холодного спокойствия…вот облачко пара коснулось капюшона вампира, слегка всколыхнув его края, уже успевший остыть воздух, который срывался с тонких и бледных губ девушки, мягко коснулся обезображенного лица вампира, губы прево едва заметно дернулись, как бы желая улыбнуться, девушка продолжала говорить. Вампир слушал, слушал пока молча, глядя прямо в довольно большие, миндалевидные глаза, на мгновение вампиру показалось, что в них он видит нечто звериное, что-то первобытное и животное, быть может свою роль в этом играли голос и живой напор девушки которая говорила, очевидно так же как и жила, открыто, яростно и язвительно. Какой напор, какая экспрессия, ей бы в театре выступать, могла бы неплохо зарабатывать, как жаль, что я не ценитель бульварных постановок, иначе оценил бы по достоинству.
-Да. – Коротко бросил вампир и его тонкие губы, вновь дернулись, но на этот раз обнажая белоснежные клыки, которые были более чем отчетливо видны во тьме капюшона. – Когда клыки протыкают артерию жертвы, биение живого, горячего сердца чувствуется очень отчетливо, как и предсмертные судороги, ощущения не очень приятные. Во всяком случае мне. – Голос вампира был по прежнему мягок и вкрадчив, теплые, убаюкивающие нотки не менялись на протяжении всего разговора, бледный язык на мгновение проскользнул между уже сомкнувшихся губ и быстро облизал их.
Девушка отошла и продолжила говорить, но её слова, полные напора и огня, вновь разбивались о бездну холодного спокойсвия, вампир лишь снисходительно смотрел на неё и перебирал четки, которые по прежнему издавали сухой, щелкающий звук, как бы отмеряя мгновения, прошедшие с начала этого диалога.
-Мы все рабы. Это я уже по моему говорил, всё зависит от точки, с которой смотреть на рабство, у нас эти точки разные. – Вновь улыбка и медленный шаг впред, в каждом движении, жесте и слове вампира была предельная мягкость и плавность, вот и сейчас, медленный и плавный шаг по весенней грязи, ни как не походил на враждебный выпад со стороны кровожадного монстра, которым прево по мнению многих являлся. Еще шаг, Август приближался к девушке медленно, та по его мнению вела себя слишком нервно и дергано, по этому доводить дело до преждевременного обнажения клинков прево не желал. –Все мы подделки. – чуть тише обычного произнес Август. - Я слишком плохо думаю не о себе, а о своем естестве, я – вампир. – Последние слова Август произнес как приговор. – Животное которое нужно запереть в клетку и вышвырнуть на солнечный свет, такой натуре как моя нужно идти наперекор и я буду это делать, это ли не высшее проявление свободы? Добровольно распоряжаться собственной судьбой, руководствуясь только собственным разумом и мыслями. – Вновь улыбка, теперь уже мягкая, вкрадчивая, но как и все улыбки вампира, едва заметная, уголки губ лишь немного расползлись в разные стороны, что бы через мгновение вновь вернуться в свое обычное положение. Тем временем девушка явно собиралась закончить разговор и уйти, Август с удовольствием позволил бы это сделать, даже быть может поклонился бы на прощание, но была одна загвоздка, вернее две и обе они сейчас бегали по чистому полю или же мирно паслись, пощипывая только-только появившиеся побеги молодой травы. Действия девушки можно было вполне охарактеризовать как преступление, а с подобными вещами прево мириться не привык.
-Вы ошибаетесь. Я наделен всеми полномочиями, что бы или заставить вас уплатить деньги за лошадей или отплатить обществу собственным трудом. Это не смотря на то, что одна лошадь была моей собственностью, а другая принадлежала королю. –И вновь голос ничуть не изменился, мягкий, медовый, вкрадчивый, он плавно обволакивал слова вампира, придавая им несколько шутливый оттенок, но на лице обезображенном оспинами не было даже намека на шутку, каменная маска, безжизненная и недвижимая с блестящими камнями глаз, которые холодно смотрели в красивые глаза девушки. Легкий вампир свободно передвигался по весенней грязи все ближе и ближе подходя к девушке, тонкая ладошка левой руки лежала на эфесе шпаги, а в другой руке мерно щелкали четки, во всем облике Августа не было даже намека на враждебность. – В таверне остался мой телохранитель, ты видела его… - Август вновь облизал губы и немного ехидно улыбнулся. - его зовут Риккардо и при желании он ударом кулака вышибает дух из крепкого тасканского быка, боле того, он мой подчиненный, а все мои подчиненные отлично владеют мечем. – Могло показаться, что вампир говорил это просто так, между делом. – Я сам признаться, в лучшие годы довольно неплохо фехтовал, а теперь оцени свои шансы, более того, на моей стороне закон и если все же дойдет до кровопролитья, последствия будут гораздо, гораздо более серьезные, скорее всего ты будешь мирно качаться в петле, так как сопротивление аресту – это серьезно. – Август всё приближался, медленно и плавно, но в то же время, всё его худое, жилистое тело было напряжено, а тонкая рука была готова в любой момент выхватить шпагу, что бы защищаться, вздумай девушка шалить, до подхода телохранителя вампир продержится. – По этому вы никуда не уйдете, пока не уплатите сумму которую я назначу. Ну или уйдете, в нашем сопровождении, в уютную камеру. Здесь не далеко.
